Видение танца

Сергей Павлович Дягилев был тот еще прощелыга: не балетмейстер, не режиссер и не художник, он сумел объединить луч­ших петербургских композиторов, танцов­щиков, постановщиков, культурных и художественных деятелей, соблазнив их заморскими далями и идеей продвижения русской культуры в Европе. Первый выезд с русским искусством в Париж состоялся в 1906 году: Александр Бенуа, Игорь Грабарь, Валентин Серов, Филипп Малявин благодаря Дягилеву приняли участие в Осеннем салоне. Но настоящий фурор начался в мае 1909-го, когда Дягилев привез в парижский Театр Шатле собранную им балетную труппу — Ballets russes. Триумф дягилевских балетов отчасти объясняется тем, что ему удалось создать новаторское синтетическое зрелище, ­какого в Европе еще не видели, но главное, что создало феномен «Русских сезонов», — это масштаб участников: если танцоры — то Нижинский и Карсавина, если занавес — то Пикассо, если музыка — то Стравинский, если костюмы — то Бенуа, если сценография — то Ларионов.

Знаменитая сцена «Бегущие» Пабло Пикассо — занавес к балету «Голубой экспресс» 1924 года. Объемный макет декорации к балету «Шехеразада» по эскизу Льва Бакста. Костюм разбойника из ба­лета «Дафнис и Хлоя» по эскизу того же Бакста. Эскиз программки «Русского балета» сезона 1929 года в Монте-Карло и Париже работы Джорджо де Кирико. Совместная выставка Фонда «Екатерина», Национального музея в Монако и Третья­ковской галереи устроена сложно и многослойно — ровно так же, как когда-то балеты. Конечно, нет хронологии, деления на отдельные балеты, нет исторической справки; но есть общий дух: вот классический балет, вот ориентализм, вот собствен­но «русские» балеты — с этим все понятно. Странен лишь финал, где зрителя, cогласно пресс-релизу, поджидают «авангардные постановки наших дней». Ну то есть раз уж выставка устроена в честь столетия «Русских сезонов», то после тонких эскизов Бакста, экспрессивных занавесов Гончаровой и авангардных костюмов ­Ларионова логичнее было бы показать, к примеру, самого виновника торжества — Сергея Павловича Дягилева. При всем уважении к авангардным постановкам наших дней.